Ошибки при диагностике онкологических заболеваний, по данным независимых экспертов, случаются почти в 40% случаев. Официальной статистики по этому вопросу не ведется. Самые грубые ошибки – это те, когда рак «находят» там, где его нет, либо, наоборот, пропускают злокачественную опухоль. Самые распространенные ошибки допускаются при типировании опухоли – морфологическом определении разновидности рака. В итоге – неверно выбранная тактика лечения и печальный итог.

Цена ошибки

Очень показателен в этом плане пациентский форум на сайте «Движения против рака».Вот некоторые сообщения оттуда. «У меня была ошибка в разновидности рака, а у подруги вообще повторная ИГХ (иммуногистохимия) не подтвердила диагноз. Я пересдавала в Израиле». «В одном месте – один результат ИГХ, в другом – оказался другой. Как понять, в каком месте правильный анализ? Где гарантия того, что и во втором месте не была допущена ошибка?». О том, как обстоят дела с диагностикой, пациенты и их родственники со всей страны рассказывают и координаторам Движения: «Диагноз поставили без установления очага, сейчас обострились симптомы, в другом городе платно установили диагноз и нашли очаг. Вернулся домой – изменили лечение», «ИГХ не делали и биопсию не брали, лечение подобрали наугад».

При этом, чем дальше оказывается пациент от центральных клиник, тем меньше у него шансов на адекватный диагноз. И ситуация эта не меняется десятилетиями. Как рассказала «МедНовостям» ветеран здравоохранения из отдаленного региона, когда еще в середине 70-х годов коллеги поставили ей диагноз «рак молочной железы», она первым же самолетом отвезла стекла в Москву. В итоге, диагноз не подтвердился.

По данным занимающейся верификацией (перепроверкой гистологических диагнозов) медико-технологической компании Unim, около 40% диагнозов содержат ошибки – как при определении нозологии, так и при установлении злокачественности в целом. В некоторых видах нозологий этот процент выше. Например, некорректно диагностируются порядка 50% лимфом, а в случае опухолей ЦНС этот показатель достигает примерно 80%. Наиболее проблемные регионы в России – юг страны и Дальний Восток.

«Мы также провели небольшое исследование по диагнозу «рак молочной железы», - рассказал основатель UNIM Алексей Ремез. – В среднем, в региональном онкодиспансере проводится пять операций по удалению груди в день. При этом, по некоторым оценкам, одна операция в неделю по статистике выполнена на основании некорректно поставленного диагноза. То есть около 4% женщин ошибочно удаляют грудь».

Диагностический «конвейер»

Что приводит к ошибочным диагнозам и почему так важно получить «второе мнение» рассказал «МедНовостям» зав. патоморфологическим отделением ФГБУРДКБ, к.м.н.Дмитрий Рогожин.

Процесс гистологической диагностики должен работать, как хорошо отлаженный конвейер. Каждый его этап должен быть очень хорошо продуман и выполнен по определенным стандартам, чтобы в конечном итоге получить качественный препарат, по которому может быть поставлен диагноз.Если нарушен хоть один из этих этапов, то качественного результата уже не будет. Когда в нашу или другую центральную клинику присылают материал для анализа, у нас часто возникают вопросы к адекватности уже самого этого материала.

- Расскажите, пожалуйста, подробнее об этапах?

Прежде всего, нужен нормальный объем материала. Прежде, чем выполнять биопсию (получение гистологического материала в операционной) хирург должен четко представлять себе, как он будет это делать. Если он попадает не в саму опухоль, а в зону реактивных изменений, то результата, естественно, не получится, и придется повторять операцию. Эту работу хирург должен обсуждать и планировать совместно с морфологом и рентгенологом (если речь идет об опухоли костей). Иногда и сама биопсия выполняется под контролем рентгенолога и в присутствии патолога.

Полученный гистологический материал должен быть определенным образом фиксирован в формалине и в кратчайшие сроки доставлен в патологоанатомическое отделение или гистологическую лабораторию, где его описывает патолог. Следующий этап – это гистологическая проводка (специальная химическая обработка тканей). Затем материал заливается в специальную среду, которую упрощенно называют парафин, после чего лаборант делает тонкие срезы и помещает их на специальное стекло. Срезы должным образом окрашиваются и подаются специалистам (патологоанатомам) для оценки.

И тут возможны два варианта. Либо нам достаточно данных, чтобы поставить окончательный диагноз, являющийся основанием для назначения соответствующего лечения. Либо, мы не можем сформулировать диагноз и должны провести дифференциальную диагностику между другими, имеющими сходное строение опухолями. В таких случаях применяется дополнительное исследование – иммуногистохимия (ИГХ). В зависимости от определенного набора антигенов на клетках самой опухоли, которое показывает это исследование, мы снова все оцениваем и формулируем окончательное заключение, которое также является руководством к действию. Это достаточно рутинный метод. Но, к сожалению, в регионах он используется далеко не везде.

- И в этом основная причина неверной диагностики? Или есть и другие проблемы?

Есть и другие. В каждом регионе, конечно, свои особенности, но есть несколько общих основных проблем. Во-первых, это недостаточное финансирование. И, как следствие, отсутствие нормального оснащения – определенного оборудования и расходных материалов.

Вторая причина – нехватка опыта у специалистов и проблема с их координацией. Я уже говорил о взаимодействии хирурга, патолога и рентгенолога, которое уже на этапе планирования биопсии может сузить круг диагнозов и предварительно решить, с какой патологией мы имеем дело. В регионах зачастую такого междисциплинарного взаимодействия нет.

Другая серьезная проблема, с которой сталкиваются и крупные центральные учреждения, и региональные клиники – это редкие диагнозы. Можно проработать всю жизнь и не встретиться с каким-то видом опухоли. И тут уже дело не в низкой квалификации врача, а в специализации. У каждого врача патологоанатома есть сертификат. И он должен смотреть весь материал, любую биопсию. А это не совсем правильно. Не зря же существуют различные специальности внутри медицины и подразделения внутри самих специальностей, когда человек занимается узким спектром проблем.

Также и патологоанатом должен специализироваться на чем-то определенном. Если он сталкивается с опухолью, с которой никогда не имел дела, он может сделать ошибочное заключение. Правильно диагностированная опухоль, это и определенная программа лечения именно этой опухоли, а следовательно и прогноз. Если вследствие ошибки патологоанатома был применен не тот протокол лечения, то цена такой ошибки может быть очень высока.

- И что же делать?

Очень важно получать второе мнение, для чего и существуют референсные центры в крупных клиниках в зависимости от их специализации. Если в регионе патолог видит опухоль в первый раз, то он должен выступить в роли стрелочника: если, например, это опухоль костей – предложить отправить ее в РДКБ, если опухоль лимфатических узлов – в ДГОИ им. Рогачева, где есть специалисты, которые занимаются только лимфомами и лейкозами. Они таких опухолей видят десятки в день, у них колоссальный опыт.

Система, при которой требуется получить независимое второе мнение, существует во всем цивилизованном мире. И если диагнозы совпадают, вероятность ошибки сводится к минимуму, и больше уверенности, что лечение будет назначено правильно. В центральных российских клиниках также имеется такая практика. В РДКБ у нас есть онкологическое отделение, куда поступают дети с редкими заболеваниями, опухолями костей и мягких тканей. Мы выставляем свой диагноз и, как правило, материал направляется в другое центральное лечебное учреждение, чтобы получить второе заключение. Это может быть РОНЦ имени Блохина, либо ДГОИ им. Рогачева, либо какое-то другое лечебное учреждение. Бывает, что диагнозы не совпадают, и тогда желательно получить третье заключение, скажем у зарубежных коллег.

Сейчас появилась возможность консультироваться у зарубежных экспертов, не отправляя им сам материал – российская компания UNIM разработала программу Digital Pathology для дистанционной диагностики. Мы загружаем в эту систему оцифрованные с помощью специального сканирующего микроскопа гистологические препараты, и зарубежный эксперт может их рассматривать на экране компьютера так же, как смотрел бы под микроскопом. Он может их увеличивать, уменьшать, рассматривать любые поля зрения, ставить метки, что-то измерять.

Кроме того, должным образом отсортированные препараты составляют электронный архив, к которому при необходимости можно вернуться в любое время. Такая необходимость возникает, например, когда спустя несколько лет после лечения у больного возникает рецидив заболевания. Мы должны вернуться к старому материалу, сравнить и установить причинно-следственную связь. Теоретически, парафиновые блоки, из которых можно заново изготовить гистологические препараты, могут храниться практически вечно (при наличии определенных условий). Но их качество с годами все равно снижается, и если для уточнения диагноза требуются дополнительные исследования – иммунохимические или цитогенетические – с этим материалом работать уже намного сложнее. С электронным архивом таких проблем нет.

- А внутри страны используются такие технологии?

Да, такая система хорошо работает и внутри страны. Заключаются контракты с лечебными учреждениями в регионах. И там, где это позволяет качество и оборудование, гистологические препараты сканируют и присылают к нам на референс. Это абсолютно логичное и прогрессивное решение проблемы.

В нашей клинике лечатся дети изо всех регионов России. У нас есть телемедицинский центр, позволяющий проводить дистанционные консультации. Наши и региональные специалисты могут собраться и вместе определить какие-то моменты в лечении ребенка. А теперь еще мы можем проконсультировать и гистологические препараты. Это очень здорово!

Но и тут главная проблема – дефицит финансирования в регионах. А зачастую, еще и отсутствие понимания этой проблемы – это сразу же исключает возможность использования новых технологий. Конечно, не все регионы находятся в равном положении. Например, в Ростове и Ростовской области, которые привлекают к себе всю южную территорию страны, работа поставлена очень хорошо. Там понимают и соблюдают все этапы получения гистологических препаратов и предоставляют нам качественные материалы. Но есть регионы, которые не обращаются к нам совсем. И пациентам, которые хотят получить второе мнение, приходится решать эту проблему в частном порядке и по старинке – самим везти свой материал в Москву или передавать с курьером.

Многие люди, заболев какой-либо болезнью, совершают ошибки, которые затрудняют их выздоровление, а в некоторых случаях вообще делают выздоровление невозможным.

Я и сама набила много шишек. Если бы только во время болезни со мной рядом оказался человек, который бы в нужный момент подсказал, исправил, выслушал, то большинство ошибок мне удалось бы избежать.

У Вас же есть уникальный шанс научиться на примере других. Жизнь слишком коротка , чтобы учиться на своих ошибках.

Диагноз рак — популярные ошибки

Ошибка №1. Авось пронесет.

Сколько еще знаков судьбы должна послать Вам Вселенная, чтобы Вы взяли ответственность за свою жизнь и болезни на себя и отказались от применения в Вашей жизни «авось пронесет»?

Мне приходится встречаться с многими людьми, которые положились на «авось пронесет», и в итоге вырастили свою опухоль до размеров 3-ей, 4-ой стадий с метастазами в другие органы. Сейчас они обвиняют врачей в непрофессионализме, халатности и коррупции и жалуются на то, как дорого им обходится лечение.

Очень трудно бывает признать свою ошибку: обратись Вы к врачу сразу, как только начали беспокоить какие-либо тревожные симптомы, вполне вероятно, что этого дорогостоящего лечения вообще удалось бы избежать. В 94% случаев рак, выявленный на ранних стадиях, можно излечить полностью, сохранив здоровье и красоту человека.

Другие же, занимаются самолечением или обращаются к «народным методам», «целителям». Тем самым они теряют драгоценное время. О вреде этих способов я еще буду говорить в своих следующих постах. Сейчас же давайте сделаем выводы из ОШИБКИ №1.

Вывод №1 . Если Вам поставили 3-ю или 4-ю стадию рака, это результат Вашего безответственного отношения к своему здоровью, Ваших страхов и надежды на «авось». Возьмите ответственность за свою болезнь на себя. С этого момента по отношению к своему здоровью полагайтесь только на себя: «я обязан», «я должен», «я имею право», «я вылечу свою болезнь».

Вывод №2. При любых беспокойствах или подозрительных симптомах СРАЗУ oбращайтесь к врачу-специалисту: не завтра, не через неделю, не когда у Вас будет время, а ПРЯМО СЕЙЧАС!!! Цена бездействия — Ваша жизнь. Если Вы не знаете к какому врачу обратиться, какие вопросы ему задать, какие обследования Вам нужно будет пройти и что делать в случае постановки диагноза рак – зайдите в раздел «Ссылки» на этом сайте.
Ошибка №2. Борьба против болезни или объявление ей войны.

Несложное задание для Вас: подумайте, что именно у Вас ассоциируется со словами «борьба» и «война»: боль, слезы, потеря, погибнуть, в раг, смерть, разрушать, умереть, победа, возмездие?

Дело в том, что болезнь, в данном случае раковые клетки, – находится внутри Вас. Вы с ней единое целое, и когда Вы объявляете войну болезни, то:

• это значит, что Вы боретесь против самих себя. Оставьте эту функцию Вашему иммунитету! Это его задача: бороться и побеждать раковые клетки.
• это значит, что Вы притягиваете всё, что связано с полем боя: потери, слезы и боль, гибель. И еще не известно, кто выйдет победителем.
• это значит, что Вы забываете один из основных Законов природы: любое сопротивление порождает еще большее ответное сопротивление. Чем больше Вы будет сопротивляться болезни, тем активнее она будет сопротивляться Вам.

Поэтому вместо этого, я предлагаю Вам два варианта:

1) когда Вы не представляете свою жизнь без борьбы и военных действий, то сделайте болезнь Вашим СОЮЗНИКОМ. Тогда Вам не надо будет ждать ответного удара. Вместо этого Вы получите пользу, дополнительные знания, помощь и поддержку в исправлении тех проблем, которые привели к болезни.

2) в случае, когда Вы миролюбивый человек, спокойно примите болезнь, потому что болезнь – это Дар, данный Вам свыше, чтобы Вы начали действовать . Подумайте, о чём Вам пытается сигнализировать Вселенная с помощью болезни? Это поможет Вам выявить основную проблему или ситуацию, которая привела Вас к болезни.

Очень часто я слышу от людей, с которыми работаю: «ну какой же это дар? Это настоящее наказание! » или «это наказание за мои грехи ». Дело в том, что самому очень сложно посмотреть на свою ситуацию со стороны: увидеть все выгоды, которые Вы получаете от болезни. Вы все ещё находитесь в шоковом состоянии, отвергаете болезнь, держите обиду на Вселенную, на Бога, на общество: «ПОЧЕМУ именно я???»

Работа по моим Программам выздоровления наиболее эффективно выявляет Ваши жизненные проблемы и страхи, которые способствовали болезни и незамедлительно РЕШАЕТ их. В результате, вместе с медицинским лечением, которое Вы проходите, Вы получаете:

• максимальный эффект лечения;
• ускоряете процесс Вашего выздоровления;
• экономите драгоценное время;
• сокращаете Ваши расходы на лечение.
• начинаете жить здоровой и счастливой жизнью, наслаждаясь каждому прожитому мгновению.

Какая из индивидуальных программ подходит Вам больше всего, Вы можете определить .

Я даю 100% гарантию качества на 12 месяцев. Если Вас что-либо не устроит в моих методах работы, я гарантирую Вам возврат денежных средств.

Вы можете решить все свои проблемы, а можете оставить всё как есть. Выбор только за Вами.

Удачи!

Рубрика: .
Метки:

К записи "Не допусти популярных ошибок" 10 комментариев

Первый пункт возмутил сразу.Нельзя так категорично высказываться, что если у вас 3-4 стадия рака, виноваты сами. У мужа 4 ст. рака прямой кишки., метастазы в печени.Бесконечно ходил по врачам, все лечил печень. И если даже метастазы.Не надо пугать метастазами.Вас читают люди, чтобы найти позитив,веру в выздоровление.Я верю, что мой муж будет жить долго. И не Вам решать, что правильно или нет.

К сожалению, существует виды рака, которые никогда не бывают в 1-й или 2-й стадии. Например, воспалительный рак груди всегда 3-я или 4-я стадия. Поэтому важно просвящать население о них чтобы захватить заболевание на 3-й стадии. О воспалительном раке груди даже не все доктора знают, и часто лечат женщин от «мастита», упуская драгоценное время.

Лействительно первый пункт полная чушь. У меня меланома без первично выявленного очага. Нет и не было никакой родинки, очаг где-то внутри на слизистой, за 4 года его так и не нашли и уже не найдут. Сразу пошли метастазы, удаленные. А это сразу 3я стадия перетекающая очень быстро в 4-ю. Так что каким образом я могла бы узнать что у меня будет меланома? Что лечить, что проверять? Обсолютно здоровый организм, только вот рак…

Вы правы, что задача иммунитета — бороться и побеждать раковые клетки. Существует выражение: «Позаботься о своём иммунитете, и он позаботится о тебе!» На ЮТюбе размещено очень красивое видео, опубликованное во вторник американскими и британскими исследователями в журнале «Иммунитет», которое показывает как Т-клетки иммунной системы, неустанно выслеживают и уничтожают раковые клетки.
Посмотрите, как Т-клетки, которые появляются как двигающиеся оранжевые или зеленые каплевидные объекты, безжалостно преследуют и атакуют раковые клетки (синего цвета), взрывая их цитотоксинами (красного цвета).
«Внутри всех нас таится армия серийных убийц, главная функция которых заключается в том, чтобы убивать снова и снова,» — говорит в релизе Джиллиан Грайффитс, директор Кембриджского института медицинских исследований. «Эти клетки патрулируют наши тела, выявляют и уничтожают вирусно зараженные и раковые клетки, и делают это они с удивительной точностью и эффективностью.»
https://www.youtube.com/watch?v=ntk8XsxVDi0
Просто еще одно напоминание, что наша иммунная система предназначена для устранения рака.
Если у вас есть раковые опухоли в организме, это означает, что ваша иммунная система слаба, перегружена или подавлена. Исцеление рака требует радикального изменения рациона питания и образа жизни чтобы отстроить ваше тело и вашу иммунную систему.

Действительно, не всегда рак 3-4-й степени — результат несерьёзного отношения к себе. Я обращалась к разным врачам, т.к. у меня сначала появилась слабость и гораздо позже боли в боку. Терапевт пальпировала мой живот и с умным видом выписала ферменты! Эндокринолог нашёл нелады в щитовидке, гематолог — низкий гемоглобин. И только хирург отнёсся профессионально, отправил меня на консультацию к проктологу (причём, срочно сам отвёл, без талона), а тот — на колоноскопию, которая и выявила рак восходящей ободочной кишки! Кровь мне перелили, операцию сделали, прохожу химию, остался последний (шестой) заход. Что потом — не известно. Чувствую себя нормально, гемоглобин на нормальном уровне. Тошнит, конечно, но не критично, лейкоциты падали ниже нормы один раз, за выходные я их «нагнала» до приемлемого уровня (иначе не делали укол). Да, от стационара я отказалась, приезжала утром в поликлинику онкодиспансера, делали уколы пять дней подряд (лейковорин и через 40 минут — три флакончика фторурацила), потом 3-4 недели «отходняк». Волосы поредели, но не вылезли (их у меня было очень много), брови, ресницы тоже пострадали. Надеюсь, что всё будет хорошо.

Ольга, держитесь! Мы мысленно с Вами. Мне очень помогало во время химио-терапии создание образов моего выздоровления. Я рассказывала об этом в Марафоне здоровья. Почитайте, пожалуйста, по ссылке. Там есть медитация-визуализация, которую можно делать во время химиотерапии. По своему опыту и опыту моих клиентов, данная визуализация помогает настроиться на выздоровление. Сил Вам!

Смерть Дарьи Стариковой из Апатитов, обратившейся к президенту в мае 2017 года, из-за неверно поставленного диагноза - далеко не первый случай в России . По данным «Газеты.Ru», только в Мурманской области за последние пять лет из-за ложно установленного «остеохондроза», который в итоге оказался онкологией, погибли 150 человек. После того как врачи все же обнаруживали рак, людям удавалось прожить не больше одного года.

Остеохондроз ставят десяткам россиян

О том, что жительнице Апатитов Дарье Стариковой, скончавшейся 22 мая в НИИ онкологии им. Герцена, неправильно поставили диагноз, стало известно еще в июне 2017 года. Тогда во время «прямой линии» она рассказала президенту России Владимиру Путину , что перед тем, как диагностировать рак четвертой стадии, ее долго лечили от остеохондроза.

После обращения к главе государства СК признал Старикову потерпевшей и возбудил уголовное дело «О халатности» в отношении медиков апатитско-кировской ЦГБ. На данный момент следствие продолжается.

«В таких случаях есть специальные нормы Уголовного кодекса - точка [после смерти пострадавшего] не ставится. Устанавливаются обстоятельства, наличие или отсутствия дефектов оказания медпомощи. Срок следствия может продлеваться столько, сколько нужно для установления истины», - сообщили следователи.

Для продления жизни Стариковой почти на год применялись самые современные методы лечения онкозаболеваний, проводились консультации с иностранными специалистами. Тем не менее, не каждый россиянин может попасть под личное наблюдение ведущего онколога страны Андрея Каприна .

Случай девушки из Апатитов - далеко не единичный. Десятки людей умирают из-за неверно установленного «остеохондроза», который в итоге оказывается онкологией.

Как рассказал «Газете.Ru» журналист Александр Калугин, жертвой неправильной постановки диагноза стал и его тесть Сергей Павлов , который, как и Дарья Старикова, проживал в Мурманской области.

«В январе прошлого года он обратился в мурманскую поликлинику и пожаловался на утомляемость и слабость. В поликлинике взяли анализ крови, который показал падение гемоглобина. Это первый признак возможной раковой болезни. Но врач отказался продлевать Сергею больничный, прописал витамины, чтобы поднять гемоглобин, а основную причину проблемы искать не стал», - сообщил Калугин.

По его словам, через неделю тестю стало хуже - он поехал на обследование в местную больницу «Севрыба», однако и там врачи не смогли обнаружить болезнь.

«Я звонил министру здравоохранения области Валерию Перетрухину и просил, чтобы тестя на скорой помощи отвезли в больницу и еще раз обследовали. Но он сделал все, чтобы не отвечать на мой звонок. А когда я все-таки дозвонился до него, он на словах пообещал разобраться, но на деле никакой помощи не оказал», - отметил Калугин.

Дальнейшее развитие событий очень похоже на историю Дарьи Стариковой, которую меньше чем через месяц после постановки неверного диагноза «межпозвоночный остеохондроз» госпитализировали с кровотечением. Так, сообщил Калугин, через несколько дней после того, как Павлова выписали из больницы, он снова попал туда на скорой помощи с кровотечением желудка. Только тогда врачи смогли поставить верный диагноз - рак желудка 4 стадии.

«Несколько лет назад супруга моего тестя умерла от аналогичной болезни в «Севрыбе», поэтому никакого доверия к этой больнице мы уже не испытывали. Мы поехали лечиться в Санкт-Петербург .

Сначала поступили в Александровскую больницу, там врачи, узнав наш диагноз, понимающе сказали «О! Мурманск » и потом рассказали, что со слишком поздно диагностированным раком к ним пациенты из Мурманска поступают пачками», - подчеркнул Калугин.

Родственник пациента отметил, что его тесть перенес три курса химиотерапии. Последний, четвертый курс он прошел в сентябре 2017 года. В апреле 2018 года на 66-м году жизни он скончался. С момента постановки верного диагноза мужчина прожил чуть больше года, как и жительница Апатитов Старикова.

«Все это благодаря врачам в Санкт-Петербурге. Мы им очень благодарны, потому что они со своей стороны сделали все, что могли. Однако специалисты из Мурманска помочь не смогли. И наш случай не единичный. Онкология является проблемой региона. Качество диагностики никакое.

Конечно, после того как Старикова позвонила президенту и сказала, что не только она, но и другие горожане не могут получить нормальную медицинскую помощь, началась массовая истерика и показушные мероприятия с доставкой больных на самолете.

Тем не менее, не каждый онкобольной может себе позволить лечение в другом городе, переезд туда стоит дорого», - отметил собеседник «Газеты.Ru».

По словам Калугина, за последние пять лет в Мурманской области около 150 человек с онкозаболеваниями получили неверный диагноз. Эту цифру, по словам мужчины, ему сообщил на один из высокопоставленных областных врачей. Такие же данные приводит региональное информационное агентство «FlashNord». Сам специалист, на которого ссылается Калугин, отказался отвечать на вопросы «Газеты.Ru».

Калугин еще летом прошлого года написал заявление в СК с требованием возбудить уголовное дело против врача из поликлиники, который поставил неверный диагноз.

«Мы упрашивали его отправить тестя на обследование, но он этого не сделал. На этого врача жалуются многие пациенты. У него всегда все заканчивается выпиской витаминов», - объяснил он.

Ответ от следователей пришел в день смерти Стариковой, 22 мая. Мужчине заявили о возбуждении уголовного дела. Тем не менее, считает Калугин, перспективы у этой истории нет. Как выяснила «Газета.Ru», врач общей практики, против которого было возбуждено дело, на данный момент продолжает работать в мурманской поликлинике.

«Сейчас мы рассматриваем вариант подать иск против правительства Мурманской области, потому что больница подчиняется именно области. Эта оптимизация здравоохранения и приводит к таким результатам», - убежден Калугин.

История повторяется в Свердловской области

Еще одной жертвой неправильно установленного диагноза стала жительница Краснотурьинска Евгения Попова . В октябре 2017 года она начала испытывать боли в области груди и позвоночника, из‐за которых не могла свободно передвигаться. Женщину направляли от одного врача к другому, делали компьютерную томографию и многочисленные анализы, сообщила ее двоюродная сестра Олеся Желтова в разговоре с «АиФ-Урал».

Местные врачи поставили ей диагноз «остеохондроз» и заявили, что повода для беспокойства нет. Уплотнения в молочных железах, которые появились у женщины, медики связали с последствиями грудного вскармливания.

Многодетная мать обратилась в онкоотделение городской больницы - там ей провели компьютерную томографию, УЗИ и рентген. Ни одно из исследований не выявило онкологию.

Состояние Поповой ухудшилось - она значительно потеряла вес и с трудом могла передвигаться. Женщину перевели в клинику Екатеринбурга . Только там врачи диагностировали у нее рак четвертой стадии. Повторная томография выявила множественные метастазы в печени и костях.

Опухоль была неоперабельна. Химиотерапия также исключалась - организм был ослаблен, он мог не выдержать такой нагрузки. Облегчить состояние женщины пытались медикаментами, однако врачи отказывались выписывать их бесплатно без справки об инвалидности. Родственники пациентки подготовили обращение в Минздрав Свердловской области в связи с неверно поставленным первоначальным диагнозом.

Минздрав запустил проверку. 11 января 2018 года стало известно, что Евгения Попова скончалась. Об этом в фейсбуке сообщила ее подруга Наталья Калинина. Без матери остались трое ее детей - самому младшему было чуть больше полугода.

На следующий день СК по Свердловской области запустил проверку обстоятельств смерти жительницы города Краснотурьинска. «Проверяется, в полном ли объеме ей оказывали медпомощь, своевременно ли было диагностировано заболевание», - добавили следователи.

«После таких процедур он уже должен бегать»

Житель Петрозаводска Евгений Меккиев в феврале 2014 года в месяц своего 55-летия пожаловался на боли в спине и груди, отдававшие в правое бедро. Врачи Отделенческой клинической больницы, к которой он был прикреплен как сотрудник РЖД , поставили диагноз - обострение остеохондроза.

Мужчине выписали препараты. По словам его родственников, которые цитирует петрозаводского издание «Daily», через три месяца лекарств было столько, что они не помещались на подоконнике. Тем не менее, врачи продолжали выписывать новые. За пять месяцев после обращения Меккиева в железнодорожную поликлинику его осмотрели несколько специалистов: два разных терапевта, невропатолог, хирург. Все врачи ставили один диагноз - остеохондроз.

«В поликлинике ему давали больничный на две недели, а потом выписывали. А он просто не мог работать. Коллеги видели, что он не может, и говорили: «Женя, не работай, посиди, мы сделаем». И только врачи словно не замечали, как ему плохо», - рассказывала родственница Меккиева.

Летом 2014 года Евгения на две недели госпитализировали в железнодорожную больницу. Там его лечили от остеохондроза грудного отдела позвоночника и межреберной невралгии. В день выписки домой на амбулаторное лечение, свидетельствуют данные эпикриза, боль в груди и спине уменьшилась. Однако мужчину начала беспокоить боль под правой лопаткой. Дома мужчина с трудом передвигался, держась за стенки. На жалобу о сильных болях в ногах невропатолог выписал ему таблетки и крем.

В июле врачей Меккиев посещал через день.

«Врач в Костной клинике ему сказал, что после таких процедур он уже должен бегать. И посоветовал обратиться в неврологическое отделение республиканской больницы.

В больницу мы его вели под руки. Он сам уже не мог идти, он был фактически при смерти.

На платной консультации врач сразу сказал мужу, что у него не неврология», - рассказала родственница Меккиева.

По совету врача мужчина лег на обследование. Рентгенография выявила у него множественные разрушения костей. Специалисты поставили диагноз «множественная миелома», или рак крови, возникающий в костном мозге. Через неделю у Меккиева отказали почки - он начал ходить на регулярные процедуры по очищению крови. Позже он стал проходить курсы химиотерапии: кости перестали разрушаться.

Врачи говорили, что в среднем пациенты с таким диагнозом могут жить шесть лет. Они даже отпускали мужчину домой между курсами химиотерапии. Меккиев пролежал на больничной койке чуть больше года. В августе 2015 года он подхватил инфекцию, с которой при миеломной болезни организм практически не может справиться. У пациента развился сепсис внутренних органов, Меккиев впал в кому и через 10 дней умер.

После десятилетий неправильных диагнозов рака c последующими лечениями и миллионов покалеченных здоровых людей, Национальный Институт Рака (National Cancer Instittute) и влиятельный научно-медицинский журнал JAMA (Journal of American Medical Association) наконец признали, что ошибались все это время.

Еще в 2012 году, Национальный Институт Рака собрал группу эскпертов для переоценки классификации некоторых самых часто диагностированных видов рака и их последующей “передиагностики” и чрезмерно-агрессивного лечения этих состояний. Они определили, что вероятно миллионам людей был ошибочно поставлен диагноз рак груди, рак простаты, рак щитовидной железы и рак легкого, когда на самом деле их состояния были безопасными и должны были быть определены как “доброкачественные образования эпителиальной этиологии”. Никаких извинений не было сделано. Масс-медиа это полостью проигнорировала. Однако самого главного тоже не было сделано: никаких радикальных изменений в традиционной практике диагностики, профилактики и лечения рака не произошло.

Таким образом, миллионы людей в США и по всему миру, которые были уверены, что у них смертельная болезнь рак и которые прошли по этому поводу насильственнное и калечащее лечение, словно услышали “Ой… Мы ошиблись. У вас на самом деле был не рак”.

сли посмотреть на проблему только с точки зрения “передиагностики” и “перелечивания” рака молочной железы в США за последние 30 лет, то приблизительная цифра пострадавших женщин будет равна 1,3 миллиона. Большинство этих женщин даже не подозревают, что они стали жертвами и многие из них относятся к своим “агрессорам” по типу Стокгольмского синдрома, так как думают, что их жизни “были спасены” ненужным лечением. На самом же деле, побочные эффекты, как физические, так и психологические, почти наверняка значительно уменьшили их качество и продолжительность жизни.

Когда был сделан доклад Национального Института Рака, то оказались правы те, кто давно отстаивал позицию, что часто диагностируемый “ранний рак молочной железы”, известный как инкапсулированная карцинома молочного протока (DCIS), никогда не являлся по сути злокачественным, и поэтому не должен был лечиться с помощью лампэктомии, мастэктоммии, лучевой терапии и химиотерапии.

Д-р Сэйер Джи, основатель проекта-архива научных медицинских работ greenmedinfo.com, уже несколько лет активно занимается ознакомлением людей с проблемой “передиагностики” и “перелечивания”. Два года назад он написал статью «Thyroid cancer epidemic caused by misinformation, not cancer» («Эпидемия щитовидки вызвана дезинформацией, а не раком»), которую он обосновал, собрав много исследований из разных стран, которые показали, что быстрое увеличение количества диагнозов рака щитовидной железы связано с неправильной классификацией и диагностикой. Другие исследования отражали такую же картину при диагностике рака молочной железы и простаты, и даже некоторых форм рака яичника. При этом нужно помнить, что стандартное лечение при таких диагнозах было удаление органа, а также облучение и химиотерапия. Последние два являются сильными канцерогенами приводящими к малигнизации этих безобидных состояний и вторичным ракам.

И, как обычно случается с исследованиями, которые противоречат установленным стандартам лечения, эти исследования также не попали в масс-медиа!

Наконец-то, благодаря усилиям многих честных онкологов, одна из самых часто диагностируемых форм рака была переклассифицирована в доброкачественное состояние. Речь идет о папиллярном раке щитовидной железы. Теперь не будет оправдания тем онкологам, которые предлагают больным лечить эти ничем не опасные, по своей сути компенсаторные изменения с помощью тотальной резекции щитовидной железы с последующим применением радиоактивного йода, подсаживанием больного пожизненно на синтетические гормоны и постоянное лечение сопутствующей симптоматики. Для миллионов “пролеченных” от “рака щитовидки” эта информация пришла поздно, но многих она избавит от ненужных страданий и ухудшения качества жизни вследствие калечащего лечения.

К сожалению - это событие, не стало сенсацией в масс-медиа, а это значит еще тысячи людей пострадают “по инерции”, пока официальная медицина на это не отреагирует.

Фильм: ПРАВДА О РАКЕ Раковая опухоль - это лишь симптом, а не причина болезни

Упс…! “Это оказывается вовсе был не рак!”, - признает Национальный Институт Рака (NCI) в Журнале Американской Медицинской Ассоциации (JAMA).

14 апреля 2016 г. в статье, озаглавленной “Это не рак: Врачи перекласифицировали рак щитовидной железы”, журнал Нью Йорк Таймс указал на новое исследование, опубликованное в JAMA Oncology, которое должно навсегда изменить то, как мы классифицируем, диагностируем и лечим распространенную форму рака щитовидки.

“Международная группа врачей решила, что вид рака, который всегда классифицировали как рак, оказался совсем не рак.

Результатом этого явилось официальное изменение классификации состояния в сторону доброкачественного. Таким образом, тысячи людей смогут избежать удаления щитовидной железы, лечение радиоактивным йодом, пожизненное применение синтезированных гормонов и регулярные обследования. Все это было с целью “защитить” от опухоли, которая никогда не была опасной.

Выводы этих специалистов и данные, приведшие к ним, были опубликованы в 14-го апреля в журнале JAMA Oncology. Ожидается, что изменения коснутся более чем 10,000 продиагностированных больных раком щитовидки в год только в США. Это событие будет оценено и отмечено теми, кто настаивал на перереклассификации и других форм рака, включая определенные образования молочной железы, простаты и легких.

Переклассифицированная опухоль является маленьким уплотнением в щитовидной железе, которое полностью окружено капсулой из фиброзной ткани. Его ядро выглядит как рак, однако клетки образования не выходят за пределы своей капсулы и поэтому операция по удалению всей железы и последующее лечение радиоактивный йодом является не обязательным и не калечащим - такой вывод сделали онкологи. Теперь они переименовали это образование из “инкапсулированной фолликулярной формы папиллярной карциномы щитовидной железы” в “не инвазивное фолликулярное образование щитовидной железы с чертами папилярности ядра” (noneinvasive follicular thyroid neopolasm with papillary-like nuclear features, or NIFTP). Слово “карцинома” больше не фигурирует.

Многие онкологи считают, что это нужно было давно сделать. Многие годы они боролись за то, чтобы переклассифицировать малые образования молочной железы, легких и простаты, а также некоторых других видов рака и убрать из диагнозов название “рак”. Единственной до этого переклассификацией явилась ранняя стадия рака мочеполовой системы, сделанная в 1998 г. и ранние изменения в шейке матки и в яичниках примерно 20 лет назад. Однако кроме специалистов по щитовидной железе, больше никто с тех пор пока не отважился это сделать.

“На самом деле, по факту получилось обратное”- как говорит главный врач Американского Общества по Раку (Аmerican Cancer Society) Oтис Бролей - “изменения случились в противоположном научным доказательствам направлении. Так предраковые маленькие уплотнения молочной железы стали называться нулевой стадией рака. Малые и ранние образования простаты превратились в раковые опухоли. В это же время, современные методы обследования как ультразвук, компьютерная томография, магнитно-резонансная терапия находят все больше этих малых “раковых” образований, особенно маленькие узлы в щитовидной железе.

“Если это не рак, так давайте не будет это называть раком” - говорит президент Американской Ассоциации Щитовидной Железы и профессор медицины клиники Майо д-р Джон Си Моррис.

Д-р Барнет Эс Краммер, директор профилактики онкологический заболеваний Национального Института Рака, сказал: “Мы все больше обеспокоены тем, что термины которые мы используем не соответствуют нашему пониманию биологии рака”. Далее он говорит: “Называя образования раковыми опухолями, когда они таковыми не являются, ведет к ненужному и травматическому лечению”.

Далее в статье говорится, что хотя некоторые специализированные медицинские центры уже начинают лечить инкапсулированные образования щитовидки менее агрессивно, в других медицинских учреждениях это все еще не стало нормой. К сожалению, прослеживается закономерность, что обычно занимает около 10 лет для того, чтобы научные доказательства отразились в практической медицине. Поэтому, медицина является гораздо менее “научно обоснованной”, чем она утверждает о себе.

Очевидно, что правда о настоящих причинах рака, как и правда о мифах распространяемых онкологической индустрией, начинает просачиваться даже в такие медицинские учреждения как JAMA и даже в масс-медиа, которая обычно играет огромную роль в распространении дезинформации по этой теме.

Несмотря на этот успех, надо продолжать работу в этом направлении. Исследовательская и образовательная работа должна продолжаться. Кроме папиллярного рака щитовидки это в первую очередь касается инкапсулированного рака протока молочной железы, некоторые образования простаты (интрапителиальная неоплазия) и легких. Когда удастся добиться переклассификации этих состояний, это повлечет за собой значительное изменение протоколов их лечения. Теперь их не будут лечить вырезанием органа, канцерогенными химиотерапией и лучевой терапией, а это значит, что миллионы людей не получат калечащего лечения, обрекающего их на постоянные страдания и зависимость от официальной медицины, а также многие из них избегут появления вторичных раков вызванных этими видами лечения. У многих также не произойдет озлокачествление процесса в результате токсичных видов лечения, разрушающих защитные силы организма и переводящих доброкачественный процесс в агрессивный злокачественный.

Представьте только, какое количество людей по всему миру уже пострадали и еще могут пострадать, если только по США и только по раку молочной железы - это 1,3 миллиона женщин? Теперь всем должно быть очевидно, откуда у официальной онкологии берется такая оптимистическая статистика, где она вылечивает рак у более чем 50% больных. Большинство из них не имело правильно поставленного диагноза рака и если эти “больные” переживали лечение, то становились официально излеченными от рака. При этом если у многих после 5-15 лет возникали вторичные раки, то они конечно никогда не связывались с предшествующим канцерогенным лечением.

Многие онкологи и особенно те, кто использует натуропатическую концепцию понимания и лечения рака считают, что бессимптомные раки вообще не нужно лечить, а лишь провести определенные изменения в своем образе жизни, питания и мышления. Можно, однако, пойти дальше и привести слова профессора Калифорнийского Университета в Бейкерли д-ра Хардина Джонса, который утверждал, что по его статистике работы с раковыми больными за 25 лет те, у кого был диагностирован рак поздних стадий, и кто не применял официальную тройку лечения, проживали в среднем в 4 раза дольше, чем те, кто получал такое лечение.

Всё это заставляет нас по-новому взглянуть на ситуацию с диагностированием и лечением этой болезни, а также на то, что, к сожалению, на сегодня мы не можем доверять в этом официальной медицине.

Статья написана с применением материала из greenmedinfo.com

Интервью Бориса Гринблат в проекте ‘ПРАВДА О РАКЕ’

Случай №28:

Материалы 14-летнего пациента с подозрением на злокачественную опухоль яичка поступили в лабораторию ЮНИМ в Технопарке Сколково. Были проведены все необходимые гистологические и иммуногистохимические исследования, материалы были проконсультированы с помощью системы Digital Pathology© с пятью российскими и зарубежными патологами. По результатам консилиума, специалисты пришли к мнению, что у пациента наблюдается пролиферация мезотелия без признаков злокачественности (аденоматоидная опухоль или реактивная пролиферация мезотелия) - лечение и прогноз будут кардинально изменены.

Случай №27:

Материалы 32-летней пациентки с подозрением на злокачественное новообразование нижней доли левого легкого были доставлены в новую лабораторию ЮНИМ в Технопарке Сколково. За 3 дня были проведены все необходимые гистологические и иммуногистохимические исследования, материалы были проконсультированы тремя патологами, которые коллегиально установили, что у пациентки - склерозирующая пневмоцитома, редко встречающаяся доброкачественная опухоль.

Случай №26:

Важным аргументом для проведения иммуногистохимических исследований является возможность предположения первичного очага опухоли в случае наличия метастазов из невыясненного очага. В данном случае поступил материал пациента с описанием «низкодифференцированная аденокарцинома без убедительных органоспецифических признаков». Иммуногистохимические исследования позволили предположить наиболее вероятный первичный очаг - молочную железу.

Случай №25:

В сложных случаях диагностики даже опытный врач может испытывать затруднения с постановкой точного диагноза. Тогда патологи обращаются к коллегам, специализирующимся на определенных видах опухоли, например, к дерматопатологам, как в случае этого пациента. Раньше материал было необходимо физически доставить на стол к другому врачу. Сейчас эта проблема решается быстро и просто - консультации с другими патологами можно провести через систему Digital Pathology. У пациента было подозрение на злокачественный процесс кожи. По итогам консультирования предположение о злокачественном процессе не подтвердилось.

Случай №24:

С помощью иммуногистохимии становится возможным отличить очень близкие по виду состояния, злокачественные и доброкачественные. Качество исследования в таких случаях играет не последнюю роль. К нам обратился врач для уточнения результатов иммуногистохимического исследования. По результатам иммуногистохимии у врача были подозрения на 2 диагноза: фолликулярная лимфома (злокачественный процесс) или хронический лимфаденит с фолликулярной гиперплазией (доброкачественный процесс). Нашими специалистами были проведены дополнительные окраски, которые позволили поставить точный диагноз. У пациента была определена реактивная фолликулярная гиперплазия лимфатического узла, это доброкачественный процесс.

Случай №23:

При подозрении на лимфопролиферативное заболевание гистологическое исследование должно дополняться иммуногистохимическим. Довольно часто диагноз, предполагаемый по результатам гистологического исследования, корректируется по итогам иммуногистохимии! Этот случай не стал исключением. К нам поступил материал с входящим диагнозом ангиоиммунобластная лимфома. Проведенные иммуногистохимические исследования привели к корректировке диагноза на доброкачественный - у пациента диагностирована болезнь Кастлемана.

Случай №22:

Материал следующего пациента пришел к нам на исследование из Казахстана. Входящий диагноз - неходжкинская лимфома (нодальная B-клеточная лимфома маргинальной зоны). Для качественной постановки диагноза при подозрении на лимфопролиферативное заболевание требуется иммуногистохимическое исследование! Данный случай показателен, так как по результатам иммуногистохимии онкологический диагноз не подтвердился. Пациенту был поставлен диагноз - реактивная фолликулярная гиперплазия лимфоидной ткани.

Случай №21:

Входящий гистологический диагноз - эпителиоидно-клеточная малопигментная меланома без изъязвления. После проведения пересмотра гистологии диагноз был изменен на эпителиоидноклеточный невус Шпитц. Этот тип доброкачественных образований часто вызывает сложности при дифференцировании его с меланомой ранней стадии, поэтому очень важно в этом случае проводить пересмотр гистологических стекол у патоморфолога, специализирующегося в данной области. Так как это доброкачественное образование, удаленное радикально, то пациенту не потребуется дополнительное лечение.

Случай №20:

Этот случай иллюстрирует необходимость проведения пересмотров гистологических стекол при первоначальной постановке злокачественного диагноза. К нам на исследование поступили материалы девушки 1987 г.р. с диагнозом рак яичника. По результатам пересмотра материалов нашими специалистами было вынесено другое заключение - серозная пограничная опухоль. Пациентке потребуется иное лечение, чем в случае злокачественной опухоли.

Случай №19:

Еще один случай из практики, наглядно показывающий необходимость проведения иммуногистохимических исследований для постановки точного диагноза. Материал поступил к нам со входящим диагнозом - фибромиксоидная саркома (злокачественное новообразование). Для постановки диагноза были проведены иммуногистохимические исследования. По результатам этих исследований был поставлен другой диагноз - плеоморфная фиброма (это доброкачественное образование).

Случай №18:

Этот случай иллюстрирует важность своевременного получения «второго мнения» высококвалифицированных специалистов. Пациентке на месте были проведены гистологическое и иммуногистохимические исследования и поставлен диагноз - рак молочной железы. С этим диагнозом материалы поступили к нам. Был проведен пересмотр стекол и выполнены повторные иммуногистохимические исследования. По результатам исследований не было получено данных за неопластический (злокачественный) процесс. У пациентки фиброзно-кистозная мастопатия пролиферативной формы с фокусами склерозирующего аденоза - это не рак.

Случай №17:

Этот случай - еще одно подтверждение необходимости проведения иммуногистохимических исследований. К нам поступил гистологический материал с подозрением на лимфопролиферативное заболевание. Были проведены гистохимическое и иммуногистохимическое исследования - данных за неоплазию получено не было. У пациента выявлена гипоплазия гемопоэтической ткани, это доброкачественный процесс.

Случай №16:

Опухоли центральной нервной системы часто представляют диагностическую сложность. Этот случай не стал исключением. Входящий диагноз - анапластическая астроцистома. В результате пересмотра гистологических стекол диагноз был скорректирован на пилоцитарную астроцистому. Этот диагноз также является злокачественным, однако стратегия лечения пациента будет существенно изменена.

Случай №15:

Еще один случай, подтверждающий принципиальную необходимость проведения иммуногистохимических исследований при постановке онкологических диагнозов. Входящий гистологический диагноз - злокачественная фиброзная гистиоцистома большеберцовой кости. Для уточнения диагноза были проведены иммуногистохимические окраски. В результате диагноз был изменен на диффузную B-клеточную крупноклеточную лимфому. Как и в случаях, приведенных выше, гистологического исследования для точной диагностики оказалось недостаточно.

Случай №14:

Клинический диагноз, с которым поступил материал 52-летней женщины, - B-клеточная лимфосаркома с поражением лимфоузла правой аксилярной области. Это онкологический диагноз, он требует соответствующего тяжелого лечения. Были проведены иммуногистохимические исследования, которые показали, что онкологии нет - у пациентки неспецифическая паракортикальная гиперплазия ткани лимфоузла. Этот случай в очередной раз доказывает критическую необходимость проведения иммуногистохимических исследований, в особенности для лимфопролиферативных заболеваний.

Случай №13:

Поступил материал с входящим клиническим диагнозом - нейробластома. Проведеныиммуногистохимические окрашивания материала. По результатам этих исследований диагноз был изменен на B-лимфобластную лимфому, и, в соответствии с этим, пациенту потребуется кардинально другое лечение. Лимфопролиферативные заболевания часто становятся источником неверных диагнозов, так как весьма сложны в диагностике и вызывают большие затруднения при дифференцировании от других патологических процессов.

Случай №12:

Входящий гистологический диагноз - анапластическая ганглиоглиома (GIII). По результатам проведенных дополнительных иммуногистохимических исследований диагноз был скорректирован на анапластическую астроцистому. Опухоли центральной нервной системы часто представляют особую сложность для точной диагностики. И несмотря на то, что оба диагноза, входящий и поставленный, означают злокачественные процессы, процедура пересмотра очень важна - пациенту скорректируют стратегию лечения на более подходящую и эффективную.

Случай №11:

Поступили материалы пациента 9 лет из Новокузнецка с подозрением на миксоиднуюлипосаркому (злокачественное новообразование). Были проведены иммуногистохимические исследования, позволившие отвергнуть онкологический диагноз. У пациента - доброкачественное образование - нейрофиброма. Случай примечателен тем, что обычно миксоидные липосаркомы развиваются из нейрофибромы, и это обуславливает сложность дифференциальной диагностики между этими двумя новообразованиями.

Случай №10:

Входящий клинический диагноз - рак предстательной железы. Пациент обратился за проведением иммуногистохимического исследования, которое было осуществлено нашими специалистами в двухдневный срок. По результатам исследования онкологический диагноз был отменен, у пациента доброкачественное образование - железистая гиперплазия предстательной железы. Ошибки в гистологии для этой нозологии - не редкость.

Случай №9:

Мужчина 65 лет, Улан Удэ, входящий диагноз рак простаты, после простого пересмотра стекол нашими специалистами поставлен диагноз гиперплазия (не рак). Интересно в этом случае то, что это самый часто встречающийся вид рака у мужчин после 50.

Случай №8:

Входящий диагноз пациентки 25 лет из Иркутска - рак печени. Проведены иммуногистохимические исследования, материал оказался очень сложным в диагностике и был проконсультирован через систему Digital Pathology с профессором из Германии Дитером Хармсом, причем консультация заняла менее суток. Онкологический диагноз был изменен на доброкачественный - у пациентки аденома печени.

Случай №7:

Поступил материал с подозрением на периферический рак нижней доли правого легкого. Исследованная ткань внутрилегочного лимфатического узла содержала признаки фолликулярной гиперплазии и антракоза. По итогам консультирования опухолевое поражение не было выявлено.

Случай №6:

Материалы поступили с подозрением на мелкоклеточную лимфому. По результатам проведенных гистологических и иммуногистохимических исследований установлено отсутствие опухолевого материала. Онкологический входящий диагноз был изменен на доброкачественную гиперплазию лимфоузла, вероятно вирусного генеза. Доброкачественная гиперплазия лимфоузлов часто требует для дифференцировки с лимфомами мнения патоморфолога, специализирующегося на данном типе онкологических заболеваний.

Случай №5:

Входящий клинический диагноз - системное заболевание лимфатических узлов шеи, подозрение на парагранулему Ходжкина. После проведенного гистологического и иммуногистохимического исследований определена реактивная фолликулярная гиперплазия ткани лимфатического узла. Лимфопролиферативные заболевания часто вызывают затруднения при диагностике, консультирование подобных случаев не редкость.

Случай №4:

Материал поступил с клиническим диагнозом глиобластома 4 степени. Диагноз не был подтвержден и, после консультации с коллегами, скорректирован на анапластическую олигоастроцитому. Точная диагностика типа новообразования является залогом успешного лечения. К сожалению, в области опухолей ЦНС до 80% диагнозов поступающих на консультацию в лабораторию ФНКЦ ДГОИ им. Д. Рогачева корректируются.

Случай №3:

Материал поступил с Дальнего Востока, с необходимостью установления первичного очага опухоли на основании биоптата метастаза. Задача была успешно выполнена. В 90% случаев врачи лаборатории ФНКЦ ДГОИ им. Д. Рогачева могут установить первичный очаг опухоли по метастазу, это один из лучших подобных показателей. Установление первичного очага необходимо для эффективного и успешного лечения.

Случай №2:

Достаточно сложный для дифференцирования диагноз. Материал поступил для проведения ИГХ исследования по инициативе заведующего из региональной лаборатории. Для точной постановки диагноза стекла были проконсультированы ведущими специалистами из США и Италии. Это один из принципов лаборатории - в случае отсутствия 100% уверенности в диагнозе врачи лаборатории ФНКЦ ДГОИ им. Д. Рогачева никогда не подпишут заключение. В таких ситуациях материал консультируется с ведущими специалистами в Европе и США, и это никак не влияет на стоимость исследования для пациента. Это один из профессиональных принципов врачей ФНКЦ ДГОИ им. Д. Рогачева.

Случай №1:

Пациент: мальчик, 21 месяц. Клинический диагноз - эмбриональная липосаркома (это злокачественное новообразование). Была проведена операция по удалению новообразования, в качестве превентивной меры была удалена часть кишечника. Гистологическое заключение местной лаборатории подтвердило поставленный диагноз. Лечащий врач принял решение направить материал в лабораторию ФНКЦ ДГОИ им. Д. Рогачева. Повторно проведенное иммуногистохимическое исследование не подтвердило диагноз, клинический диагноз был изменен на липобластому, что является доброкачественным новообразованием. Удаление части кишечника было нецелесообразно, химиотерапия была прекращена.